Читать бесплатно книгу Дочь философа Шпета в фильме Елены Якович. Полная версия воспоминаний Марины Густавовны Шторх, Елена Якович. Елена Якович. (страница 1 из 1. Издательство благодарит за предоставленные фотографии М. Г. Шторх, Е. В. Пастернак, М. А. Реформатскую, О. Как скачать, как читать и прочие премудрости… Дочь философа Шпета в фильме Елены Якович. Книжный клуб iHaveBook – по-настоящему благотворительный проект, поэтому здесь можно сколько угодно читать, скачивать и публиковать книги (при этом, заметьте, бесплатно..С. Северцову, О. И. Демушкину; Музей- заповедник «Поленово», Государственный Литературный музей, Енисейский краеведческий музей, Красноярский краевой краеведческий музей, Мемориальный музей «Следственная тюрьма НКВД» в Томске.© Е. Якович, 2. 01. 4© М. Шторх, 2. 01. 4© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2. ООО «Издательство Аст», 2. Издательство CORPUS ®© Электронная версия книги подготовлена компанией Лит. Рес (www. litres. Предисловие. Эта книга получилась из разговоров с Мариной Густавовной Шторх о судьбе ее отца, выдающегося философа русского «серебряного века» Густава Шпета; о ее жизни, вместившей в себя почти все двадцатое столетие; о встречах с людьми, без которых невозможно представить себе российскую культуру. Я записывала Марину Густавовну для фильма «Дочь философа Шпета», сделанного для канала «Культура» и показанного в эфире в январе 2. Но очень многое в фильм не вошло, и возникла идея книги. Наша с ней история началась 7 августа 2. В тот день Марина Густавовна приплыла на катере из Тарусы. Там она обычно проводит лето. Дело было в Поленове, где гостила ее внучка, художница Катя Марголис, которая живет в Венеции. Это был Катин день рождения. Дочь философа Шпета в фильме Елены Якович. Полная версия воспоминаний Марины Густавовны Шторх. В результате на свет появились фильм и книга. Поленово оказалось одной из немногих русских усадеб, пережившей и большевиков, и их наследников во власти. Я записывала Марину Густавовну для фильма 'Дочь философа Шпета', сделанного для канала 'Культура' и показанного в эфире в январе 2013-го. Но очень многое в фильм не вошло, и возникла идея книги. . Елена Якович. Дочь философа Шпета в фильме Елены Якович. Полная. Это, безусловно, одна из лучших книг ушедшего года, даже несмотря на.. утром и вечером, совершенно бесплатно — и люди, и лошади, . Скачать файл: elena yakovich doch filosofa shpeta kniga. Перенаправление на партнерский сайт. Похожие файлы. Елена якович дочь философа шпета книга. И накануне только и было разговоров – бабушка собирается сюда, да через Оку, и как же это будет, и в каком именно из бревенчатых, еще поленовских времен домиков, разбросанных по территории музея- усадьбы, ее разместить. Причем никто не обсуждал, по силам ли это Марине Густавовне, тогда 9. И вот она появилась – в цветастой юбке в пол, в блузке с высоко поднятым стоячим воротником и с какой- то необыкновенно прямой, гимназической осанкой. В руках она держала букетик васильков и узелок с десертом, приготовленным по семейному рецепту 1. Кати. А за спиной был маленький рюкзачок. Я спросила: «А что у вас в рюкзаке?» «Ничего, – ответила Марина Густавовна. – Просто негоже путешествовать налегке». Книга «Дочь философа Шпета» Елена Якович. Все десять лет мы ждали папу.Очень люблю книги о жизни людей в довоенное время в наших столицах, . Так мы познакомились. Мы стояли в самом центре поленовской усадьбы – на большой поляне между флигелем и конюшней, в деревянном загоне бродили кони. Она сказала: «В двадцать пятом году мы водили отсюда лошадей на водопой к Оке, и сын художника, Дмитрий Васильевич, иногда позволял нам, детям, сделать круг верхом. А по этой вот аллее проходила к флигелю, где тогда умирал Василий Дмитриевич Поленов, очень красивая женщина, и мы потом узнали, что это Анна Васильевна Тимирёва, невенчанная жена Колчака…»И я поняла, что мне придется ее записывать. Вскоре она снова приехала из Тарусы в притихшее осеннее Поленово уже специально для разговора. А под Рождество, в Москве, мы проговорили целую неделю с утра до вечера, закрывшись от предпраздничной суматохи в ее совершенно нездешней комнате, где каждая вещь и каждая фотография имели свою судьбу, как правило трагическую. К концу дня мы с оператором Александром Минаевым падали от усталости; Марина Густавовна держала осанку. От ее близких знаю, что этот гимназический облик она приобрела уже в поздние годы. Словно сквозь нее проявилась эпоха, унесенная бурями двадцатого века. И все бесчисленные поколения Гучковых, Зилоти, Рахманиновых, давно ушедших людей этого круга и масштаба, придали силы и убедительности ее голосу. К тому же от своего отца, философа Шпета, Марина Густавовна унаследовала гениальную память на детали быта и времени. Потом я проехала по скорбному маршруту Красноярск – Енисейск – Томск, тому самому, что пришлось проделать при иных обстоятельствах и в других условиях Густаву Густавовичу Шпету. Вслед за ним последовали его жена и дочери, включившись в извечное российское броуновское движение в Сибирь и из Сибири. В 1. 93. 5- м у них еще была возможность добровольно разделить его участь. Мы записали с Мариной Густавовной тридцать часов. В фильм «Дочь философа Шпета» вошло два. Он заканчивался ноябрем 1. Марине Густавовне был тогда двадцать один год. Но эта книга – полная версия нашего с ней разговора. Книга получилась о том, как изгоняли интеллект из России. И о том, как он сопротивлялся доступными лишь ему, интеллекту, способами. В том числе – памятью культуры. Елена Якович. Слова благодарности. Эта книга была бы невозможна без благожелательной поддержки семьи Марины Густавовны Шторх: Натальи Рудановской, Елены Орловской, Кати Марголис, Ани Марголис, Леонида Марголиса; Елены Владимировны Пастернак и Петра Пастернака. Особая благодарность: Николаю Серебренникову, автору книги «Шпет в Сибири. Ссылка и гибель», и Ольге Геннадьевне Мазаевой, заведующей кафедрой философии и логики Томского государственного университета; Марии Реформатской – за материалы по истории Алферовской гимназии; Наталье Грамолиной, Наталье Поленовой, музею- заповеднику «Поленово», где я впервые увидела Марину Густавовну. Благодарю за помощь: Александра Крюкова, Золика Мильмана, Александра Минаева, Владимира Макарихина, Виктора Мучника, Марину Пономареву; Красноярский краеведческий музей; Енисейский краеведческий музей; Мемориальный музей «Следственная тюрьма НКВД» в Томске. Выражаю признательность каналу «Культура» и лично Сергею Леонидовичу Шумакову, Наталье Борисовне Приходько. Без их поддержки фильм «Дочь философа Шпета» не состоялся бы. И конечно, благодарю Варю Горностаеву и Иру Кузнецову за то, что настояли на книге. Елена Якович. Дочь философа Шпета. Проснулась улица. Глядит, усталая. Глазами хмурыми немых окон. На лица сонные, от стужи алые,Что гонят думами упорный сон. Покрыты инеем деревья черные, —Следом таинственным забав ночных,В парче сияющей стоят минорные,Как будто мертвые среди живых. Мелькает серое пальто измятое,Фуражка с венчиком, унылый лик. И руки красные, к ушам прижатые,И черный фартучек со связкой книг. Проснулась улица. Глядит, угрюмая. Глазами хмурыми немых окон. Уснуть, забыться бы с отрадной думою,Что жизнь нам грезится, а это – сон! Эти стихи пятнадцатилетняя Марина Цветаева написала в 1. Наташе Гучковой, когда они обе учились в Алферовской гимназии. Там, в Алферовской гимназии, приблизительно в это же время мама встретила моего папу – молодого философа Густава Шпета. В 1. 92. 0 году Юргис Балтрушайтис, один из его ближайших друзей, поэт, который стал представителем, а потом и первым послом независимой Литвы в Москве, предложил сделать для всей семьи Шпета литовские паспорта, чтобы мы могли спокойно и законно выехать за границу. Папа отказался. Он считал, что нельзя бросать свою страну, когда она в беде. В 1. 92. 2 году был организован под эгидой Ленина так называемый «философский пароход», чтобы отправить часть наших русских ученых за границу, потому что им здесь не место, в Советской России. Отец был в этом списке вместе с Бердяевым, Трубецким, Франком и другими, составившими цвет отечественной философии. Но папа обратился к Луначарскому, которого знал с юности, с просьбой вычеркнуть его из списка, так как эмигрировать он не хочет и это его принципиальная позиция. Что Луначарский и сделал, на его горе. В этот день моя жизнь переломилась пополам. Очень сложный двадцатый век. Я его ощущала как лоскутное одеяло – то получше, то похуже; то посытнее, то очень голодно; то мирно, то война. Я родилась в 1. 91. Война» и «голод» – одни из первых слов, которые я осознала. В моем детстве «война» значила только Первая мировая, про гражданскую у нас в доме как- то не говорили. На Первой мировой сгинул любимый мамин младший брат Володя, это я потом поняла, что он был в Белой армии, пути возврата ему были заказаны, и он уехал в Германию. Знаю от мамы, что в послереволюционные годы в Москве был самый настоящий голод, где- то с восемнадцатого по двадцать первый. Ощущения голода я не помню. Но помню, как мы сидим все вместе в столовой и вдруг кто- то из взрослых говорит: «Уж лучше пить чай с солью, чем совсем без сахара». Я удивилась: как так можно, с солью пить чай? Уж лучше совсем без…Еще взрослые часто говорили «мирное время». Про царскую Россию. Пожалуй, у детей не было мирного времени. Мой папа был известный философ «серебряного века» Густав Густавович Шпет. Мама – урожденная Гучкова, бабушка – урожденная Зилоти, прабабушка – урожденная Рахманинова, Юлия Аркадьевна Рахманинова. Ее брат Василий был отцом Сергея Рахманинова. Так что моей бабушке композитор Рахманинов приходился двоюродным братом. А Александр Ильич Зилоти, знаменитый пианист и дирижер, – родным братом. Маме они приходились дядьями, а мне дедами. Мама была из очень богатой и буржуазной семьи Гучковых. Все эту фамилию знают, потому что даже в советские, самые запретные для знаменитостей тех лет годы фамилия братьев Гучковых фигурировала. Их было четверо – Николай и его брат- близнец Федор, затем Александр, потом Константин, мой дедушка. Старший брат Николай Иванович Гучков, или по- нашему дядя Коля Гучков, был городским головой в Москве с 1. Он оставил по себе хорошую память: восстановил город после декабрьских боев, ввел бесплатное начальное образование и первый электрический трамвай. Другой, самый главный, – Александр Иванович Гучков, называемый в нашем доме дядя Саша, – был главой партии октябристов, председателем 3- й Государственной думы, а в промежутке между революциями – членом Временного правительства и военно- морским министром. У него всегда были натянутые отношения с императором. Они друг друга недолюбливали. И за отречением к Николаю Второму в Псков вместе с Шульгиным ездил Александр Гучков, то есть мамин родной дядя Саша. Еще один брат, Федор Иванович Гучков, был одним из создателей «Союза 1. Голос Москвы». Он очень дружил с дядей Сашей, был таким же храбрым человеком, авантюристом и любителем сильных ощущений. Они вместе ездили в Османскую империю, чтобы изучить положение армян, совершили рискованное путешествие в Китай, Монголию и Среднюю Азию и, наконец, отправились в Трансвааль на англо- бурскую войну защищать буров. А в русско- японскую Федор Гучков возглавил летучий санитарный отряд в Сибирском корпусе генерала Иванова. Он умер очень рано, в 1.
0 Comments
Leave a Reply. |
AuthorWrite something about yourself. No need to be fancy, just an overview. Archives
November 2016
Categories |